In memoria
«Белый гроб белой чайки опустили в могилу, - писали в прессе. - Затем начались речи. Дрожащим голосом, с глазами полными слез, начал говорить В.Н.Давыдов: “ Поднимите глаза, оглянитесь вокруг, загляните в газетные листы, она соединила театральный мир со всеми. Наука и искусство, литература, рабочие - все пришли проститься с нею до общего радостного утра. И так было по всему пути следования траурного поезда по необъятной России. Что-то небывалое, стихийное, исключительное. Теперь я понимаю, почему она говорила, что никогда не умрет. Память о ней будет вечно жить среди нас”». На вечере памяти В.Ф.Комиссаржевской, состоявшемся в зале Городской Думы 28 февраля 1910 г. приняли участие литераторы, режиссеры, актеры, критики, друзья. А.Блок произнес речь, которую закончил стихотворением:
«Пришла порою полуночной На крайний полюс, в мертвый край Не верили. Не ждали. Точно Не таял снег, не веял май. Не верили. А голос юный Нам пел и плакал о весне, Как будто ветер тронул струны Там в незнакомой вышине. Как будто отступили зимы, И буря твердь разорвала, И струнно плачут серафимы, Над миром расплескав крыла… Но было тихо в нашем склепе, И полюс – в хладном серебре. Ушла. От всех великолепий - Вот только: крылья на заре. Что в ней рыдало? Что боролось? Чего она ждала от нас? Не знаем. Умер вешний голос, Погасли звезды синих глаз. Да, слепы люди, низки тучи… И где нам ведать торжества? Залег здесь камень бел-горючий, Растет у ног плакун-трава… Так спи, измученная славой, Любовью, жизнью, клеветой… Теперь ты с нею – с величавой, С несбыточной твоей мечтой. А мы – что мы на этой тризне? Что можем знать, чему помочь? Пускай хоть смерть понятней жизни, Хоть погребальный факел – в ночь. Пуская хоть в небе – Вера с нами. Смотри сквозь тучи: там она – Развернутое ветром знамя, Обетованная весна.
